Отрадный пример того, как название книги полностью описывает ее суть.
Перед нами коротенькие, в три-шесть страничек, рассказики про сталинский дом в районе метро «Автозаводская», в котором, судя по содержанию, прошла вся жизнь героини, от рождения до нынешней ее середины пятого десятка. В маленькой, размером в ладонь, книжечке неоднократно повторяется на разные лады дорогое воспоминание юности: «как многие, я рядилась (до «системных» настоящих хиппи нам, деткам из интеллигентных семей, было как до Луны) в длинные юбки, цепляла на длинные волосы хайратник, сшила себе ксивник и ксиводан из старых папиных джинсов, носила и разрисовывала подъезд пацификами».

В той среде, в которой выросла Наталья Ким (Наталья Юльевна Ким, заметим в скобках) играть в неформалов и разрисовывать подъезд «куриными лапками» среди филологических дев было общепонятным признаком хорошего тона. Повзрослев, эти бывшие девы, а ныне – почтенные матроны – приняли себе за признак хорошего тона писать книги. Одна из них перед нами. По поводу оригинального сюжета автор утруждается не более, чем некогда в своем настенном творчестве, зато юбка правильного фасона и хайратник на месте: главное содержание рассказов, вполне умело написанных (в анамнезе – не только филология, но патентованная фабрика-кухня «вкусных текстов» –журнал «Psychologies») — четкое противопоставление «своего круга», дружеского ли, семейного ли, и «внешнего мира» - чаще нейтрально-отчужденного, реже – бессмысленно-агрессивного, с которым героиня-рассказчица взаимодействует, используя modus opernadi, промежуточный между модусом этнографа среди эскимосов и миссионера среди каннибалов. Не забывая периодически включать акмеиста: «Но люблю мою бедную землю, оттого что иной не видал».

Подобно тому, как в некогда в круг этих цивильных квазихиппи залетали порой настоящие безбашенные системщики с разрисованными цветочками паспортами (как описано в рассказе «Кешью»), знакомством с которыми филологические девы очень гордились, в круг нынешних филологических матрон входят настоящие писатели, сочиняющие к их книжкам предисловия. Здесь в роли такой олдовой системщицы выступила Дина Рубина, и это правильный выбор редакции «Времени»: конечно, книга грустных и откровенных рассказов Наталии Ким вполне придётся по сердцу читательницам Рубиной. Наверно, они даже охотно придут на встречу с автором в ДК ЗИЛ на «Автозаводской». Но бестселлером здесь не пахнет.